![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
При нормальных условиях, выраженные в деньгах цены являются важнейшими сигналами для координации деятельности и принятия решений, в том числе, и на рынке труда. При нормальных условиях, почти всякий человек, почему-либо озабоченный принесением пользы человечеству, может смело исходить из того, что больше всего пользы он принесет, работая там, где ему больше всего заплатят. Уплаченная за что-либо цена указывает на количество пользы, которое находит для себя покупатель в приобретаемом товаре.
Естественно, 99% процентов людей, стремящихся побольше зарабатывать (в широком смысле слова), стремятся к этому не потому, что хотят принести пользу человечеству. Они просто предпочитают иметь побольше денег. Достигаемый на общественном уровне результат, при нормальных условиях, состоит, в том, что богаче становится не только такой любитель больших денежных доходов, но и почти все остальные люди. После суммирования по большому множеству стремящихся заработать, в сколько-нибудь длительной временной перспективе "почти все" заменяется на "все".
"Нормальные условия" состоят в том, что права собственности уважаются, а нарушения их эффективно пресекаются. Вышеописанный механизм обеспечивает причинно-следственную связь, транслирующую правильную общественную мораль (не убий -- не укради) в материальное благосостояние.
***
У творческих людей все не так, как у людей. Или, во всяком случае, у меня. Честертон, помнится, где-то писал о современной ему британской аристократии как о людях, перепутавших работу с развлечениями. У меня тоже что-то там перепутано. Деньги меня не мотивируют, хотя их отсутствие угнетает. Если я что делаю, то либо потому, что интересно, либо из чувства долга, либо из некой смеси первого со вторым.
Когда мне предлагают неинтересную работу, которая, с моей точки зрения, не является, вообще сама по себе или в моем исполнении в частности, значимо общественно полезной -- разве что соображения на уровне анекдота о Боге и лотерейном билете могут побудить меня этим заниматься. Выживу я или погибну -- на то воля Божия; но нехорошо, если потом окажется, что погиб я только потому, что поленился составить тривиальную бумажку Икс. А если потому, что отвращение не позволило написать тривиальную бумажку Игрек -- это, пожалуй что, и ничего; пусть будет так.
Оглядываясь назад, мне кажется, что в роли сигнала, который я реально использую для координации деятельности и принятия околокарьерных решений, выступает отношение ко мне людей, с которыми я имею дело по работе. Мне важно, чтобы ко мне относились с уважением. Если это места не имеет, делается вывод, что я неэффективно, непродуктивно трачу свое время, пытаясь иметь дело с контрагентом, считающим, что мой вклад в его проект не стоит того, чтобы дать себе труд уважительно со мной общаться. Не стоит так не стоит; раз так, то я пошел.
Опыт показывает, что это действительно очень хороший текущий индикатор, для тех целей, которые я перед собой ставлю. Оглядываясь назад, думаешь -- неужели я действительно был близок к тому, чтобы месяцами и годами заниматься вон той нелепой, для меня, деятельностью, проводя свою жизнь в общении с теми людьми, по тому вопросу, в том заведении и т.д.? Как я мог не понимать, что это не то, не о том, что я там ни при чем, не имею к этому всему никакого отношения? А вот так и мог не понимать -- потому, что в силу присущей виктимности долгое время терпел ненадлежащее обращение. Но потом оно пересекло невидимую красную черту, и я, слава Богу, наконец, развернулся и ушел. Как же это разумно, хорошо и правильно, что я оттуда ушел!
Естественно, 99% процентов людей, стремящихся побольше зарабатывать (в широком смысле слова), стремятся к этому не потому, что хотят принести пользу человечеству. Они просто предпочитают иметь побольше денег. Достигаемый на общественном уровне результат, при нормальных условиях, состоит, в том, что богаче становится не только такой любитель больших денежных доходов, но и почти все остальные люди. После суммирования по большому множеству стремящихся заработать, в сколько-нибудь длительной временной перспективе "почти все" заменяется на "все".
"Нормальные условия" состоят в том, что права собственности уважаются, а нарушения их эффективно пресекаются. Вышеописанный механизм обеспечивает причинно-следственную связь, транслирующую правильную общественную мораль (не убий -- не укради) в материальное благосостояние.
***
У творческих людей все не так, как у людей. Или, во всяком случае, у меня. Честертон, помнится, где-то писал о современной ему британской аристократии как о людях, перепутавших работу с развлечениями. У меня тоже что-то там перепутано. Деньги меня не мотивируют, хотя их отсутствие угнетает. Если я что делаю, то либо потому, что интересно, либо из чувства долга, либо из некой смеси первого со вторым.
Когда мне предлагают неинтересную работу, которая, с моей точки зрения, не является, вообще сама по себе или в моем исполнении в частности, значимо общественно полезной -- разве что соображения на уровне анекдота о Боге и лотерейном билете могут побудить меня этим заниматься. Выживу я или погибну -- на то воля Божия; но нехорошо, если потом окажется, что погиб я только потому, что поленился составить тривиальную бумажку Икс. А если потому, что отвращение не позволило написать тривиальную бумажку Игрек -- это, пожалуй что, и ничего; пусть будет так.
Оглядываясь назад, мне кажется, что в роли сигнала, который я реально использую для координации деятельности и принятия околокарьерных решений, выступает отношение ко мне людей, с которыми я имею дело по работе. Мне важно, чтобы ко мне относились с уважением. Если это места не имеет, делается вывод, что я неэффективно, непродуктивно трачу свое время, пытаясь иметь дело с контрагентом, считающим, что мой вклад в его проект не стоит того, чтобы дать себе труд уважительно со мной общаться. Не стоит так не стоит; раз так, то я пошел.
Опыт показывает, что это действительно очень хороший текущий индикатор, для тех целей, которые я перед собой ставлю. Оглядываясь назад, думаешь -- неужели я действительно был близок к тому, чтобы месяцами и годами заниматься вон той нелепой, для меня, деятельностью, проводя свою жизнь в общении с теми людьми, по тому вопросу, в том заведении и т.д.? Как я мог не понимать, что это не то, не о том, что я там ни при чем, не имею к этому всему никакого отношения? А вот так и мог не понимать -- потому, что в силу присущей виктимности долгое время терпел ненадлежащее обращение. Но потом оно пересекло невидимую красную черту, и я, слава Богу, наконец, развернулся и ушел. Как же это разумно, хорошо и правильно, что я оттуда ушел!
