Понятно, что выбор передо мной как математиком стоит между маргинальностью в столицах и близостью к центру научной жизни в правильно выбранной, найденной провинции. Так оно было в первой половине 10х годов, так оно есть сейчас, и так, видимо, останется. Но можно пытаться сочетать эти две роли одновременно вместо того, чтобы выбирать между ними.
200-страничный текст по относительной неоднородной кошулевой двойственности, 70-страничный текст по топологической алгебре, нынешняя работа по полубесконечной алгебраической геометрии -- они, конечно, от современного мейнстрима очень далеки. Но они не провинциальны в том смысле, что никак не привязаны ни к какой географической локации или короткому списку таких локаций из числа тех, где я жил или часто бывал в последние годы. Скорее, они привязаны к моему прошлому, читай -- к Москве 1990-2013 годов.
Может быть, в таком частичном возвращении в роль столичного маргинала -- смысл переживаемого момента в моей научно-писательской деятельности. Вжившись в эту роль и дождавшись (что маловероятно) конца нынешнего конца света, можно было бы начать снова ездить в Бонн и Бюр.
200-страничный текст по относительной неоднородной кошулевой двойственности, 70-страничный текст по топологической алгебре, нынешняя работа по полубесконечной алгебраической геометрии -- они, конечно, от современного мейнстрима очень далеки. Но они не провинциальны в том смысле, что никак не привязаны ни к какой географической локации или короткому списку таких локаций из числа тех, где я жил или часто бывал в последние годы. Скорее, они привязаны к моему прошлому, читай -- к Москве 1990-2013 годов.
Может быть, в таком частичном возвращении в роль столичного маргинала -- смысл переживаемого момента в моей научно-писательской деятельности. Вжившись в эту роль и дождавшись (что маловероятно) конца нынешнего конца света, можно было бы начать снова ездить в Бонн и Бюр.