![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
http://kiwiserg.livejournal.com/1495.html via http://vinopivets.livejournal.com/444105.html
По ссылке высказывается предположение, что гениальные люди безвольны. Здравый смысл мог бы подсказать автору, что суждение это нелепо.
Проблема упирается в операционабельное определение понятия воли. Икс говорит: "Игрек безволен -- неспособен заставить себя выполнить принятые им решения". Означает это, в типичном случае, что Игрек саботирует выполнение решений, принятых за него Иксом (в ситуации, когда соотношение сил делает для Игрека невыгодным прямое заявление о нежелании и отказе выполнять такие решения).
Есть распространенный штамп, что алкоголиками становятся от безволия. Я встречал прямо противоположное рассуждение: у алкоголиков железная воля. Они приняли для себя решение пить, невзирая ни на что -- и выполняют его. Сформировали, так сказать, систему ценностей, в которой водка дороже жизни, и следуют своим ценностям.
Но что бы там ни понималось под силой воли, а пользоваться прибранным письменным столом удобнее, чем заваленным старыми бумагами, и процесс уборки мог бы занять совсем немного времени. Почему же наш гений этого не сделает?
Чтобы понять это, нужно сообразить, что у гения есть в жизни проблемы поважнее неприбранного письменного стола. Основная из его проблем, просто по определению -- обеспечить материальную поддержку своих проектов. Это подразумевает необходимость иметь дело с какими-то контрагентами.
90 шансов из 100, что гениальные проекты нашего гения пользуются спросом не только весьма ограниченным, но и, так сказать, косвенным. Жена вышла за него замуж в надежде, что он станет хорошим отцом ее детям и кормильцем семьи. Работодатель нанял его, рассчитывая, что он будет послушно составлять гороскопы, преподавать калькулюс, и выступать в популярных передачах по телевизору; а также повышать престиж универститета славой своих фундаментальных результатов, полученных задолго до устройства на эту работу.
Гениальные проекты гения нужны только ему самому. При этом на осуществление их уйдут годы, а кушать ему нужно каждый день. В чем бы ни заключался имплицитный или эксплицитный контракт с женой или работодателем, но заключался он давно, а борьба за его пересмотр в ту или иную сторону идет сейчас и постоянно. Позиция гения в этой борьбе не выглядит особенно сильной.
У этой проблемы есть очевидное решение: симуляция инвалидности, перерастающая в культивацию инвалидности. Заваленный письменный стол -- это сигнал домашним, что приставать с бытовыми вопросами им следует друг к другу, а не к владельцу стола. Протертые джинсы -- сигнал работодателю, что выступать по телевизору лучше поручить другому сотруднику. Рассеянный взгляд и поведение, и прочие такие штуки. И неспособность выполнять никакие поручения, кроме самим самому себе даденных.
Жене придется обойтись скромной зарплатой, которую получает наш гений; университету -- славой его старых результатов и чтением аспирантских курсов. Приятелям придется понять, что просить нашего гения о чем-то можно, но на выходе, с большой вероятностью, они получат одни лишь смущенные извинения.
Неважно, да и невозможно сказать, является ли выбор этой стратегии сознательным или предрешенным природой. Достаточно того, что равно талантливый однокашник нашего гения, отказавшийся от симуляции и культивации в себе инвалидности, давно уже бросил науку и зашибает свои миллионы на Уолл-стрите.
По ссылке высказывается предположение, что гениальные люди безвольны. Здравый смысл мог бы подсказать автору, что суждение это нелепо.
Проблема упирается в операционабельное определение понятия воли. Икс говорит: "Игрек безволен -- неспособен заставить себя выполнить принятые им решения". Означает это, в типичном случае, что Игрек саботирует выполнение решений, принятых за него Иксом (в ситуации, когда соотношение сил делает для Игрека невыгодным прямое заявление о нежелании и отказе выполнять такие решения).
Есть распространенный штамп, что алкоголиками становятся от безволия. Я встречал прямо противоположное рассуждение: у алкоголиков железная воля. Они приняли для себя решение пить, невзирая ни на что -- и выполняют его. Сформировали, так сказать, систему ценностей, в которой водка дороже жизни, и следуют своим ценностям.
Но что бы там ни понималось под силой воли, а пользоваться прибранным письменным столом удобнее, чем заваленным старыми бумагами, и процесс уборки мог бы занять совсем немного времени. Почему же наш гений этого не сделает?
Чтобы понять это, нужно сообразить, что у гения есть в жизни проблемы поважнее неприбранного письменного стола. Основная из его проблем, просто по определению -- обеспечить материальную поддержку своих проектов. Это подразумевает необходимость иметь дело с какими-то контрагентами.
90 шансов из 100, что гениальные проекты нашего гения пользуются спросом не только весьма ограниченным, но и, так сказать, косвенным. Жена вышла за него замуж в надежде, что он станет хорошим отцом ее детям и кормильцем семьи. Работодатель нанял его, рассчитывая, что он будет послушно составлять гороскопы, преподавать калькулюс, и выступать в популярных передачах по телевизору; а также повышать престиж универститета славой своих фундаментальных результатов, полученных задолго до устройства на эту работу.
Гениальные проекты гения нужны только ему самому. При этом на осуществление их уйдут годы, а кушать ему нужно каждый день. В чем бы ни заключался имплицитный или эксплицитный контракт с женой или работодателем, но заключался он давно, а борьба за его пересмотр в ту или иную сторону идет сейчас и постоянно. Позиция гения в этой борьбе не выглядит особенно сильной.
У этой проблемы есть очевидное решение: симуляция инвалидности, перерастающая в культивацию инвалидности. Заваленный письменный стол -- это сигнал домашним, что приставать с бытовыми вопросами им следует друг к другу, а не к владельцу стола. Протертые джинсы -- сигнал работодателю, что выступать по телевизору лучше поручить другому сотруднику. Рассеянный взгляд и поведение, и прочие такие штуки. И неспособность выполнять никакие поручения, кроме самим самому себе даденных.
Жене придется обойтись скромной зарплатой, которую получает наш гений; университету -- славой его старых результатов и чтением аспирантских курсов. Приятелям придется понять, что просить нашего гения о чем-то можно, но на выходе, с большой вероятностью, они получат одни лишь смущенные извинения.
Неважно, да и невозможно сказать, является ли выбор этой стратегии сознательным или предрешенным природой. Достаточно того, что равно талантливый однокашник нашего гения, отказавшийся от симуляции и культивации в себе инвалидности, давно уже бросил науку и зашибает свои миллионы на Уолл-стрите.
