![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Что-то бьет меня всего и колотит
в смысле, не первый год уже -- и я понимаю, почему, и с каких пор. С тех самых, когда стало понемногу ясно, что я в основном добился того, чего десятилетиями добивался в жизни. То есть творческой, профессиональной самореализации.
А жизни все равно нет, и не будет. Именно в силу тех -- предельных, не считаясь с издержками, с использованием всех средств, допускаемых законами природы и нравственности (и немного сверх допускаемых) -- способов, которыми была достигнута эта творческая самореализация -- она не столько предоставляет, сколько исключает возможность нормальной жизни в дальнейшем.
Одно дело -- год за годом писать текст за текстом, думая -- вот, напишу, и будет дело сделано, хорошо. Другое -- обнаружить, что дело в основном сделано, но в конце этой тропинки темная чаща. Это вполне себе жизненный тупик экзистенциального порядка, выход из которого не вдруг будет найден, если будет.
... Невозможно, например, добиться того, чтобы окружающий мир относился ко мне с уважением. Не предусмотрена такая возможность его, окружающего мира, конструкцией. Слишком много дураков вокруг, лечи их всех, не перелечишь. В том числе числе, сыгравших важную роль в моей жизни, дураков. И продолжающих играть.
P.S. Задачи внесения содержательного вклада в науку с прицелом на долгосрочную перспективу и повышения прижизненной профессиональной репутации приведены, тем временем, к виду, когда соответствующие векторы, в лучшем случае, перпендикулярны. Проблема дураков от этого резко обостряется.
P.P.S. Проблема сводится в немалой степени к тому, что я сильно вырос в своих собственных глазах за последние пять-шесть лет. Состоявшийся математик с мировой известностью не может позволить по отношению к себе то, что мог позволить математик, состоявшийся не вполне. Сержант может, до известной степени, позволять собой понукать; офицер, которым понукают, деморализующе действует на подчиненных; так что, если иного способа защитить свое достоинство нет, ему остается только застрелиться. Эти мнения не перестали бы быть истинными даже и в том случае, если бы только я один во всей "армии" их придерживался.
А жизни все равно нет, и не будет. Именно в силу тех -- предельных, не считаясь с издержками, с использованием всех средств, допускаемых законами природы и нравственности (и немного сверх допускаемых) -- способов, которыми была достигнута эта творческая самореализация -- она не столько предоставляет, сколько исключает возможность нормальной жизни в дальнейшем.
Одно дело -- год за годом писать текст за текстом, думая -- вот, напишу, и будет дело сделано, хорошо. Другое -- обнаружить, что дело в основном сделано, но в конце этой тропинки темная чаща. Это вполне себе жизненный тупик экзистенциального порядка, выход из которого не вдруг будет найден, если будет.
... Невозможно, например, добиться того, чтобы окружающий мир относился ко мне с уважением. Не предусмотрена такая возможность его, окружающего мира, конструкцией. Слишком много дураков вокруг, лечи их всех, не перелечишь. В том числе числе, сыгравших важную роль в моей жизни, дураков. И продолжающих играть.
P.S. Задачи внесения содержательного вклада в науку с прицелом на долгосрочную перспективу и повышения прижизненной профессиональной репутации приведены, тем временем, к виду, когда соответствующие векторы, в лучшем случае, перпендикулярны. Проблема дураков от этого резко обостряется.
P.P.S. Проблема сводится в немалой степени к тому, что я сильно вырос в своих собственных глазах за последние пять-шесть лет. Состоявшийся математик с мировой известностью не может позволить по отношению к себе то, что мог позволить математик, состоявшийся не вполне. Сержант может, до известной степени, позволять собой понукать; офицер, которым понукают, деморализующе действует на подчиненных; так что, если иного способа защитить свое достоинство нет, ему остается только застрелиться. Эти мнения не перестали бы быть истинными даже и в том случае, если бы только я один во всей "армии" их придерживался.
no subject
Окружающий мир большой, от всех сразу никому ничего не добиться. А к тебе многие относятся с уважением, это точно. Может, этого достаточно?
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)