![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Каждый раз кажется
Каждый раз кажется: главное, чтобы только обнародовался этот архивный препринт -- и наутро настанет какая-то новая, лучшая жизнь. Ну, не буквально каждый раз -- но нередко так кажется.
На самом деле, наутро ничего не настает, конечно. Пока текст прочитают, пройдут, как, минимум, месяцы; реально, годы. Лаги большие, и эффект смазывается.
Чтобы понять, как это происходит, нужно оглянуться подальше назад. Тогда становится ясно, что, действительно, не все тексты оправдали возглагавшиеся на них (по наивности, в основном) надежды. У меня и вообще-то работ немного; а те из них, на которых держится моя научная репутация, можно по пальцам рук пересчитать.
При этом я не уверен, что "моя научная репутация" вообще существует как целостное явление. Картинка распадается на фрагменты.
Людям, знающим мои (по сути, студенческие-аспирантские) работы про квадратичные алгебры, вряд ли интересно то, чем я занимаюсь сейчас. Вряд ли они даже следят за этим. Люди, для которых имеют значение мои работы последних лет, о существовании книжки про квадратичные алгебры, возможно, и не слыхали.
Есть люди, знающие мой старинный препринт про исключительные наборы. Есть люди, знающие мои работы про матричные факторизации. Есть люди, знающие мои работы про группы Галуа, и т.д. Есть люди, употребляющие слово curved или curvature в алгебраическом контексте (многие из них, наверное, никаких моих работ не знают...)
И все же... где бы я был сегодня, если бы не работа про копроизводные категории? Невозможно себе представить.
Сколько времени прошло с момента ее первоначального обнародования до момента, когда ее начали читать? Года полтора, наверное. А перед тем десять лет прошло с момента, когда я ее придумал и начал рассказывать на семинарах, до момента, когда написал.
То есть, да: обнародование препринтов открывает новую, лучшую жизнь. Но далеко не всех. И далеко не сразу.
На самом деле, наутро ничего не настает, конечно. Пока текст прочитают, пройдут, как, минимум, месяцы; реально, годы. Лаги большие, и эффект смазывается.
Чтобы понять, как это происходит, нужно оглянуться подальше назад. Тогда становится ясно, что, действительно, не все тексты оправдали возглагавшиеся на них (по наивности, в основном) надежды. У меня и вообще-то работ немного; а те из них, на которых держится моя научная репутация, можно по пальцам рук пересчитать.
При этом я не уверен, что "моя научная репутация" вообще существует как целостное явление. Картинка распадается на фрагменты.
Людям, знающим мои (по сути, студенческие-аспирантские) работы про квадратичные алгебры, вряд ли интересно то, чем я занимаюсь сейчас. Вряд ли они даже следят за этим. Люди, для которых имеют значение мои работы последних лет, о существовании книжки про квадратичные алгебры, возможно, и не слыхали.
Есть люди, знающие мой старинный препринт про исключительные наборы. Есть люди, знающие мои работы про матричные факторизации. Есть люди, знающие мои работы про группы Галуа, и т.д. Есть люди, употребляющие слово curved или curvature в алгебраическом контексте (многие из них, наверное, никаких моих работ не знают...)
И все же... где бы я был сегодня, если бы не работа про копроизводные категории? Невозможно себе представить.
Сколько времени прошло с момента ее первоначального обнародования до момента, когда ее начали читать? Года полтора, наверное. А перед тем десять лет прошло с момента, когда я ее придумал и начал рассказывать на семинарах, до момента, когда написал.
То есть, да: обнародование препринтов открывает новую, лучшую жизнь. Но далеко не всех. И далеко не сразу.
no subject