Еще к предыдущему
Еще вернее, видимо, будет сказать так. В мои школьные и студенческие годы, в специфической московской обстановке второй половины 80-х и начала 90-х годов, старшие товарищи советовали мне, чем заняться, применительно к моим индивидуальным наклонностям. Советы эти зачастую оказывались довольно хорошо подобранными, так что эти занятия получались очень развивающими.
Я ценил тогда эту московскую обстановку настолько, что позаботился заблокировать идею отъезда нашей семьи в Штаты после смерти папы летом 1988 года (который отъезд иначе с большой вероятностью состоялся бы под влиянием папиных родственников, которые все уезжали). Где-то с начала 1990-го в Москве я начал заниматься квадратичными алгебрами, и т.д.
Ситуация, между тем, переменилась. В 90-х годах московские математики, не исключая и моих старших товарищей -- по какую бы сторону от бывшего железного занавеса они ни предпочитали расположиться -- стремились вписаться в международные тренды. Мне предлагалось присоединиться к этому процессу, и советы давались теперь уже, скорее, в этом русле.
Приехав в Гарвард визитором осенью 1994 и потом осенью 1995 в аспирантуру, я попытался прочувствовать, что, собственно, мне предлагается. Мне это не понравилось, и я махнул рукой на карьеру, высшими точками которой так и остались осень 94 и потом 1998-99 учебный год (постдок в принстонском институте).
1999-2002 стали годами открытий, 2003-05 -- поисков, бездействия, странных подвигов и подавленности, а 22 октября 2006 года меня вдруг осенило (вот ЖЖ-постинг -- черновик монографии, который я начал тогда писать -- https://posic.livejournal.com/193713.html ), и с тех пор я знал, в чем состоит мой путь.
Я ценил тогда эту московскую обстановку настолько, что позаботился заблокировать идею отъезда нашей семьи в Штаты после смерти папы летом 1988 года (который отъезд иначе с большой вероятностью состоялся бы под влиянием папиных родственников, которые все уезжали). Где-то с начала 1990-го в Москве я начал заниматься квадратичными алгебрами, и т.д.
Ситуация, между тем, переменилась. В 90-х годах московские математики, не исключая и моих старших товарищей -- по какую бы сторону от бывшего железного занавеса они ни предпочитали расположиться -- стремились вписаться в международные тренды. Мне предлагалось присоединиться к этому процессу, и советы давались теперь уже, скорее, в этом русле.
Приехав в Гарвард визитором осенью 1994 и потом осенью 1995 в аспирантуру, я попытался прочувствовать, что, собственно, мне предлагается. Мне это не понравилось, и я махнул рукой на карьеру, высшими точками которой так и остались осень 94 и потом 1998-99 учебный год (постдок в принстонском институте).
1999-2002 стали годами открытий, 2003-05 -- поисков, бездействия, странных подвигов и подавленности, а 22 октября 2006 года меня вдруг осенило (вот ЖЖ-постинг -- черновик монографии, который я начал тогда писать -- https://posic.livejournal.com/193713.html ), и с тех пор я знал, в чем состоит мой путь.